Товарищ майор, мы уже не шутим
Ваша розетка вас слушает!
42 года назад, когда я пришёл на работу в областную молодёжную газету, первым делом старшие товарищи научили меня одной штуке. Беседуя с друзьями на некие острые - по тем временам - темы, в самых опасных местах они вставляли вводную конструкцию: «Товарищ майор, это мы шутим!».
Старшие товарищи были свято уверены, что наши разговоры прослушиваются. Предпосылки имелись: незадолго до моего прихода в редакции случился большой бумс - журналист попался на том, что не просто читал Солженицына, но и давал читать другим. А это уже считалось активными антисоветскими действиями. Которые, конечно, карались. К счастью, уже не тюрьмой, а изгнанием, хотя бы временным, из профессии, и выговором начальству диссидента за то, что не усмотрело.
Словом, заслужили прослушивание.
Логику, по которой выбирался абонент, мы вычислить не могли, но объяснили себе, что «товарищ майор» просто не может слушать всех одновременно. Всё-таки мы сидели в «Большом доме» - в Доме Советов, а он и правда - большой.
Подтверждением слежки служили якобы странные щелчки в трубке вскоре после соединения с некоторыми абонентами, особенно теми, чьи телефонные номера не принадлежали к АТС нашего большого дома.
Иногда товарища майора поминали и в «не телефонных разговорах» в кабинете. Тогда к нему обращались, склоняясь к ближайшей розетке. Это был уже чистый юмор. Юмор - хорошая профилактика паранойи.
Возможно, ничего интересного мы всё же не говорили. Во всяком случае, «товарищ майор» никак не мог выслужиться. Годами он оставался в том же звании, в каком пришёл к нам из анекдота. Анекдот про опасный анекдот, который «товарищу майору понравился», мне тоже рассказали старшие.
Сейчас у меня нет никакой уверенности, что нас прослушивали, пусть такая техническая возможность на АТС и была. Но в таких случаях совершенно не важно, имел ли место факт. Важно, что он мог иметь место.
Подслушивание казалось таким же естественным, как выявление и уничтожение крамольных книг в библиотеках, как вечное заключение нежеланных рукописей в сейфах спецслужбы, как перлюстрация солдатских писем сержантом (который и слова-то такого не выговорил бы)... и как та, совсем не прекрасная верноподданная чушь, которую несли в своей газете мы, подозрительные журналисты.
Хотя по-настоящему следовало бояться, конечно, не «товарища майора», а стукачей. Которые, возможно, сейчас угощают тебя кофе и курят твои сигареты. Читателя неправильных книг, между прочим, не «товарищ майор» разоблачил, и не по телефонному разговору.
Всё это могло бы уже стать преданьями старины глубокой, ветеранскими байками для молодёжи, но возвращение теней прошлого - одна из характерных особенностей последних лет.
Глухота технократов
Совсем недавний факт: Наталья Касперская, глава компании InfoWatch, предала гласности разработку собственной фирмы: систему мониторинга устройств корпоративной мобильной связи. Аппаратная часть системы (виртуальная сота GSM-связи) способна перехватывать голосовой трафик с мобильных телефонов в зоне ее действия, позволяя заказчику мониторить голосовой трафик с выбранных корпоративных SIM-карт. Распознанный текст будет подвергнут анализу на предмет содержания терминов и словосочетаний из принятого в компании перечня признаков конфиденциальной информации. Если такие признаки обнаружатся, анализом текста займётся «уполномоченный специалист», который будет решать: не угрожает ли текст интересам фирмы.
Наталье Ивановне указали, что её новинка посягает на конституционное право гражданина. Она возражает: новый способ не является средством прослушки в его традиционном понимании, поскольку мониторинг осуществляется автоматически, машиной, а не человеком.
То есть она видит разницу между компьютерным «майором» и живым, прячущимся за розеткой.
Нормальная такая логика технократа.
При этом, как видите, окончательный анализ поручается живому «майору». «Оргвыводы» из его заключения тоже будут делать живые «майоры» - хотя нет, наверное, уже «полковники» или даже «генералы».
Даже если допустить, что г-жа Касперская озабочена исключительно вопросами корпоративной безопасности, нельзя не вспомнить, что биография многих изобретений и разработок не зависела от их творцов. Так, физики, занявшись ядерной реакцией, поначалу вовсе не думали об атомной бомбе.
Суть «прослушки от Касперской» - в отлове из разговоров сотрудников неких ключевых слов, которых им не положено произносить. Слов, содержащих коммерческую тайну. Но точно так же компьютер может отлавливать политические термины, имена, их оценки - да что угодно. Что закажет «майор» - то и будут выцеживать из нашей речи. И совсем не обязательно привязываться к «симкам» корпоративным, служебным.
«Компания-клиент может применить стандартные процедуры расследования инцидента информационной безопасности и в случае подтверждения этого факта перейти к идентификации подозреваемого в нарушении», - пишет Касперская в своей статье.
Любой из нас может назвать несколько очень важных «компаний», которые с удовольствием «перейдут к идентификации подозреваемого».
Н. Касперская - бывшая супруга Е. Касперского и сооснователь компании «Лаборатория Касперского», «антивирус» которой, возможно, установлен и на вашем компьютере. Сейчас Касперская замужем за другим магнатом компьютерных программ - Игорем Ашмановым, но отношения между Касперскими идилличны - две новые семьи даже отдыхают вместе. Возможно, дружат они не только семьями, но и бизнесами. При этом Е. Касперский - противник анонимности в Интернете и предлагает создать интернет-полицию. Как будто мало существующих спецслужб, дружбу с которыми он и не скрывает.
Телешкола правового нигилизма
Если даже образованный класс не лишён этической глухоты и юридической слепоты там, где речь идёт о гражданских правах и «личном пространстве» каждого, чего же ждать от «широких народных масс»?
Тем более что их постоянно приучают к мысли, что подслушивать чужие разговоры и читать чужую переписку (теперь, в силу обстоятельств времени, - всё больше электронную) вполне себе можно.
Непрерывный поток телевизионных боевиков и детективов - настоящая школа презрения к Конституции РФ.
В популярном сериале «След» эксперты-интеллектуалы придуманной спецслужбы ФЭС регулярно взламывают аккаунты, роются в электронных почтовых ящиках, анализируют передвижения мобильных телефонов - и почти всегда либо до судебного разрешения на эти действия, либо даже вместо них. Конечно, - соглашается зритель, - преступника надо обезвредить как можно скорее, куда уж тут терять время на исполнение законных процедур...
В иных сериалах люди в погонах примерно так успокаивают подчинённых насчёт законности аппаратной прослушки: «Работай, я сейчас договорюсь с прокуратурой...». О судебном решении, которое должно предшествовать началу «работы», - ни слова.
В сериале «Детективы» частные сыщики регулярно ведут аудио- и видеозапись в чужих квартирах, в офисах, основываясь вообще непонятно на чём.
В условиях, в которые ставят и персонажей, и аудиторию сценаристы, зрителю трудно отличить подозреваемого - от преступника, хотя их статусы заметно различаются. Ему некогда задуматься о законности происходящего. О том, существуют ли такие обстоятельства, которые извинят нарушение закона. О том, наконец, согласился ли бы он сам, чтобы в его жизнь вторгались таким образом.
Зритель ведь полагает себя самого - агнцем божьим и вовсе не готовится оказаться в положении подозреваемого. Хотя зарекаться от этого не следует никому. Потом вашу невиновность, конечно, докажут, но в душе успеют изрядно натоптать грязными сапогами.
Между прочим, некоторое время назад новгородский политический активист Андрей Моисеев возмущался намерением наставить на улицах города телекамеры. Он считал, что камеры способны вмешаться в его жизнь. В Интернете ему возражали: дескать, не делай ничего «такого» - например, не ходи по улицам, с кем не надо (с чужими женами, допустим), и будешь спокоен за свою репутацию. А ведь Моисеев был прав.
Средний россиянин считается малочувствительным к этическим тонкостям. Такова ложь, которая внушается нам умышленно. На самом деле, этот «средний» просто плохо способен к эмпатии, то есть сопереживанию. Когда же ему удаётся примерить ситуацию на себя - он против копания в его белье.
Другое дело, что удаётся ему это нечасто.
Те, кому и в луже хорошо
В декабре 2011 года Lifenews публиковал записи телефонных разговоров Бориса Немцова с другими оппозиционными политиками. Гласности предаётся 6 (!) часов записей. Трудно сказать, кто их вёл - сами бульварные журналисты или спецслужбы, «слившие» материалы г-ну Габрелянову, позорящему профессию.
Помнится, «общественность» много рассуждала: надо же, политики, а матом ругаются. Видимо, вся «общественность» разговаривает с глазу на глаз на каком-то другом языке. Само существование записей мало смутило «широкие круги». Хотя фигурантов никто не называл даже подозреваемыми по какому-либо уголовному делу.
Сопредседатель совета движения «Голос» Григорий Мельконьянц заявил, что журналисты телеканала НТВ сотрудничают с представителями российских спецслужб для прослушки телефона одного из активистов движения. И никого не удивил.
Случаев подглядывания с дальнейшим обнародованием потайных записей - тоже достаточно. Можно вспомнить, как компрометировали деятелей оппозиции с помощью девушки лёгкого поведения Кати Муму, зато недавно НТВ явило стране совершенно непристойные кадры с бывшим премьер-министром Касьяновым. Непристойные - не в смысле изображённого (то, чем могут заниматься мужчина и женщина наедине, предписано природою и потому не предосудительно), а по степени наглости вторжения в интимную жизнь сограждан.
Любопытно, что ни в одном из этих случаев органы охраны правопорядка не заинтересовались - почему, по какому праву СМИ нарушили конституционное право россиян на неприкосновенность частной жизни, дарованную статьёй 23. За многие годы ни один незаконный случай взлома почты и соцсетей, перехвата переписки, телефонных переговоров, скрытой записи, наружного наблюдения не привели к разбирательству и наказанию виновных лиц.
Правда, у гражданина остаётся возможность подавать частные иски к СМИ. Однако ею практически не пользуются, не желая и дальше купаться в зловонной луже к удовольствию возможного ответчика. Потому что этому ответчику, как свинье, любая грязная лужа - что твой курорт.
Победа же в этом частном споре представляется сомнительной. Скорее всего, рептильная пресса приведёт в суд источник информации, тот окажется спецслужбой, процесс объявят закрытым, а в закрытом заседании силовики сошлются на интересы государственной безопасности, которые они защищали под чужим одеялом.
Пока речь идёт о Lifenews или НТВ, можно удовлетворяться надеждой на то, что их сотрудникам всё равно суждено, как обещает им поэт Дмитрий Быков, «гореть в аду». Но в 2012-м из материалов «дела «Кировлеса» стало ясно, что телефонные разговоры Навального и Офицерова записывали задолго до начала официального расследования. То есть в сериалах ничего не выдумывают! Да, ФЭС - организация фантастическая, но и реальные действуют столь же беспардонно. И им за это ничего не бывает.
Более того, даже если сотрудник спецслужбы получил на прослушку разрешение суда, он не обязан предъявлять его оператору связи, с которым клиент заключал договор на обслуживание.
В Европейском суде по правам человека фигурировали цифры: с 2007 по 2015 годы судами в России удовлетворено 4,5 миллиона ходатайств о контроле и записи телефонных и иных переговоров, а также ограничении тайны переписки. Насколько адекватны были эти меры, мы никогда не узнаем: суд, давший разрешение, не может контролировать его исполнение.
Мы не знаем также, куда деваются эти плоды оперативной деятельности, аудио- и видеозаписи, расшифровки, если оказывается, что подозреваемого не в чем было подозревать: уничтожаются или оседают в досье на гражданина?
Хороших судей на всех не наберёшься
Поскольку в процесс подслушивания и подглядывания втянута Фемида, многое могло бы зависеть от позиции суда.
Честные судьи в России, конечно, есть. Вот в начале мая в Новосибирске в очередной раз пытались уесть Андрея Лоскутова, талантливого человека, проводящего «Монстрацию» - постмодернистское шествие под пародийными, а иногда и просто абсурдными лозунгами. Антиэкстремистская служба - Центр «Э» - хотела, чтобы ему вменили нарушение «порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования».
«По каким признакам вы определили, что это митинг?» - спросила судья М. Руткевич у полицейской. - «В одно время в одном месте находились люди с плакатами, выражающими своё мнение». - «По каким признакам вы определили, что это митинг?» - повторила судья для непонятливых. - «Они там стояли». «Вы меня извините, на похоронах тоже стоят", - сказала остроумная судья (возможно, имея в виду похороны демократии?). - «У нас понятие митинга дано законом. Если вы составляли протокол, то по каким признакам вы определили, что это митинг?». - «Они выражали своё мнение».
Убедившись в бессмысленности диалога на человеческом языке, судья дело прекратила за отсутствием правонарушения, да ещё и вынесла представление в адрес прокурора за нарушения при составлении протокола.
Но днём ранее там же другая судья, по другой статье закона художника Лоскутова оштрафовала, определив, что акция не имеет признаков культурного мероприятия, поскольку противоречит… «Положению о культурных и спортивных мероприятиях пограничных ведомств государств - участников Содружества Независимых Государств, проводимых в рамках Совета командующих Пограничными войсками». У неё тоже обнаружилось чувство юмора, хотя и прихотливое.
Так что на Фемиду надежды мало. Не факт, что ваше дело попадёт к судье Руткевич. Может, вас будут судить по ведомственным правилам для Пограничных войск.
То есть и частная жизнь граждан России может быть защищена от грязных сапог «товарища майора» разве что волею случая: если тот пошлёт вам «хорошего судью».
Спецреспублика во весь рост
Российская Федерация, кажется, создаёт какой-то новый тип государства. Республика у нас, кажется, даже не президентская, а «спецслужбистская». Мы сейчас говорим не об их влиянии на экономику через бизнесменов, прежде носивших погоны. Особенность любых спецслужб - в том, что они способны создавать некие зоны, закрытые от всех, в том числе и от главы государства. Последний не может быть уверен в том, что контролирует их деятельность полностью, и что политическими процессами они не управляют по собственному вкусу.
Обратите внимание: руководитель даже не ФСБ или ФСО, а Следственного комитета России регулярно позволяет себе вызывающие политические заявления - вплоть до сомнений в незыблемости Конституции. В его версии Основной закон страны вовсе не обязан как-то соотноситься с Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод, которую РФ подписала в 1996 году.
Даже если вы - отчаянный западоненавистник и сторонник исключительно «собственного пути», придётся держать в уме, что с отказом от верховенства Конвенции из Конституции смогут выкинуть многие ваши права.
Возможно, А. Бастрыкина, в частности, не устраивает, что сегодня затруднительно ввести поголовное принудительное дактилоскопирование россиян и отбор образцов ДНК. Сам он ратует за эти меры, ссылаясь на необходимость установления личности после катастроф и т.д.
Тот, кто хочет, чтобы его личность установили по отпечаткам пальцев или ДНК, может и сегодня - добровольно - предоставить эти материалы правоохранительным органам. Для тех, кто к участи своих бренных останков равнодушен, должен понимать, что эта мера - ещё один шаг к установлению тотальной слежки за гражданами. К её полной легализации.
Это будет, видимо, последний шаг, после которого «товарищ майор», скорчившийся у вашей розетки, выпрямится во весь рост - и окажется оруэлловским Большим братом. Большим братом «в законе».